Незапланированный флафф
Я увидел его, когда мне было лет пять. Он сидел на моем любимом месте на детской площадке, на лавочке в тени большого дерева и качал ногами, не доставая ими до земли. В отличие от других детей у него не было с собой никаких игрушек, да и вообще он не был похож на остальных. Не знаю, почему, но именно так я думал тогда: он другой. Он не играл в песочнице, не строил замки, не играл в салки или прятки… Он лишь смотрел на безоблачное небо, ярко улыбаясь солнцу. В тот момент я, не зная его имени, назвал его про себя солнечным мальчиком. Его темные, с необычным прищуром глаза лучились теплотой и нежностью ко всему живому. Я никогда раньше не видел таких глаз.
Мальчик опустил взгляд и посмотрел на меня: видимо, почувствовал, что его кто-то рассматривал. А потом он улыбнулся мне…
Эта улыбка с тех пор очень часто посещала мои сны, и в трудное время я всегда вспоминал о ней, чтобы на сердце становилось легче. Еще мне снились его глаза.
Я так и не узнал его имени, потому что вскоре он перестал появляться на площадке, и его место, которое я раньше любил занимать, теперь пустовало. Я никогда не садился на эту лавочку, все время наивно ожидая, что мальчик скоро появится, снова улыбнется мне и залезет на лавочку, в тень, чтобы болтать ногами, не достающими оттуда до земли, и смотреть вдаль, на ярко-голубое безоблачное небо…
В тот первый и единственный раз, когда я видел его, на его руку с тонкими маленькими пальчиками села красивая бабочка. Мальчишки, увидев это, тотчас хотели взять сочок и поймать насекомое, чтобы потом засушить, но он не позволил это сделать. Аккуратно и трепетно он поднял кисть к лицу, что-то еле слышно прошептал и поднял руку выше. В тот момент я услышал его звонкий голос: «Лети!», - прокричал он и счастливо улыбнулся, когда бабочка упорхнула ввысь.
Память – странная штука. Мы никогда не знаем, что останется у нас в голове навсегда, а что будет просеяно через сито памяти и выброшено в огромную пропасть мрака и забытья. Так и я до сих пор не могу понять, почему я так хорошо помню этот случай, этого мальчика, хотя мне на тот момент было всего около пяти. Прошло уже более двадцати лет, а я все также храню воспоминания о том, кого видел всего раз. Солнечный мальчик стал для меня символом спокойствия и счастья, детской непосредственности. Иногда мне так хочется вернуться туда, в прошлое и все-таки спросить у него, как его зовут, но я тут же открываю глаза и встречаюсь все с тем же необычным прищуром красивых темных глаз, смотрящих на меня вопросительно, с той же яркой и теплой, как само солнце, улыбкой…
Кажется, моя жизнь совершила очередной виток, вернув мне то, что я когда-то потерял, даже не успев приобрести. Его зовут Уеда Татсуя, и он мой солнечный мальчик.
Я увидел его, когда мне было лет пять. Он сидел на моем любимом месте на детской площадке, на лавочке в тени большого дерева и качал ногами, не доставая ими до земли. В отличие от других детей у него не было с собой никаких игрушек, да и вообще он не был похож на остальных. Не знаю, почему, но именно так я думал тогда: он другой. Он не играл в песочнице, не строил замки, не играл в салки или прятки… Он лишь смотрел на безоблачное небо, ярко улыбаясь солнцу. В тот момент я, не зная его имени, назвал его про себя солнечным мальчиком. Его темные, с необычным прищуром глаза лучились теплотой и нежностью ко всему живому. Я никогда раньше не видел таких глаз.
Мальчик опустил взгляд и посмотрел на меня: видимо, почувствовал, что его кто-то рассматривал. А потом он улыбнулся мне…
Эта улыбка с тех пор очень часто посещала мои сны, и в трудное время я всегда вспоминал о ней, чтобы на сердце становилось легче. Еще мне снились его глаза.
Я так и не узнал его имени, потому что вскоре он перестал появляться на площадке, и его место, которое я раньше любил занимать, теперь пустовало. Я никогда не садился на эту лавочку, все время наивно ожидая, что мальчик скоро появится, снова улыбнется мне и залезет на лавочку, в тень, чтобы болтать ногами, не достающими оттуда до земли, и смотреть вдаль, на ярко-голубое безоблачное небо…
В тот первый и единственный раз, когда я видел его, на его руку с тонкими маленькими пальчиками села красивая бабочка. Мальчишки, увидев это, тотчас хотели взять сочок и поймать насекомое, чтобы потом засушить, но он не позволил это сделать. Аккуратно и трепетно он поднял кисть к лицу, что-то еле слышно прошептал и поднял руку выше. В тот момент я услышал его звонкий голос: «Лети!», - прокричал он и счастливо улыбнулся, когда бабочка упорхнула ввысь.
Память – странная штука. Мы никогда не знаем, что останется у нас в голове навсегда, а что будет просеяно через сито памяти и выброшено в огромную пропасть мрака и забытья. Так и я до сих пор не могу понять, почему я так хорошо помню этот случай, этого мальчика, хотя мне на тот момент было всего около пяти. Прошло уже более двадцати лет, а я все также храню воспоминания о том, кого видел всего раз. Солнечный мальчик стал для меня символом спокойствия и счастья, детской непосредственности. Иногда мне так хочется вернуться туда, в прошлое и все-таки спросить у него, как его зовут, но я тут же открываю глаза и встречаюсь все с тем же необычным прищуром красивых темных глаз, смотрящих на меня вопросительно, с той же яркой и теплой, как само солнце, улыбкой…
Кажется, моя жизнь совершила очередной виток, вернув мне то, что я когда-то потерял, даже не успев приобрести. Его зовут Уеда Татсуя, и он мой солнечный мальчик.